Со времени появления в ГК РФ статьи 53.1, посвященной ответственности лиц, уполномоченных влиять на действия фирм, прошло достаточно времени, чтобы выявить основные тенденции ее применения. Тем более что количество попыток взыскать убытки фирм с руководства резко повысилось – с 60 судебных дел (в 2013 г.) до 298 (в 2016 г.).
Напомним, что негативные последствия, наступившие для юридического лица в период времени, когда в состав органов юридического лица входило названное лицо, сами по себе не свидетельствуют о недобросовестности и (или) неразумности его действий (бездействия), так как возможность возникновения таких последствий связана с риском предпринимательской и (или) иной экономической деятельности (п. 25 постановления Пленума Верховного Суда РФ от 23.06.15 № 25
«О применении судами некоторых положений раздела I части первой Гражданского кодекса Российской Федерации»). Расскажем о том, что надо знать директору, который не хочет становиться животным отпущения.
Распределение обязанности доказывания
Не следует думать, что директор, как советский пионер, в ответе за все. Принцип добросовестности участника правоотношения и разумности его действий «по умолчанию» распространяется и на руководителя (п. 5 ст. 10 ГК РФ).
Бремя доказывания распределяет суд. И он его перекладывает на директора лишь тогда, когда считает это необходимым. По общему правилу члены совета директоров (наблюдательного совета), директор, правление и т. п. отвечают за убытки, причиненные виновными действиями (бездействием) (п. 2 ст. 71 Федерального закона от 26.12.95 № 208-ФЗ «Об акционерных обществах» (далее – закон об АО), п. 2 ст. 44 Федерального закона от 08.02.98 № 14-ФЗ «Об обществах с ограниченной ответственностью» (далее – закон об ООО)). Так что именно обществу (истцу) придется доказывать факт нарушения со стороны директора, причинно-следственную связь нарушения и убытков, размер убытков и наличие вины руководителя.
В то же время сам директор не должен хранить молчание. Еще до появления в ГК РФ рассматриваемой статьи, в судебной практике уже были выработаны аналогичные подходы. Так, руководитель, на которого пытаются «повесить» обязанность возместить понесенные фирмой убытки, и тогда, и теперь вправе обосновывать свои действия, в частности:
- тем, что в период принятия решения сложились неблагоприятные рыночные условия;
- имели место недобросовестные действия не директора, а, скажем, делового партнера, сотрудника, третьих лиц;
- имели место аварии, стихийные бедствия и тому подобные форс-мажорные обстоятельства (п. 1 постановления Пленума ВАС РФ от 30.07.13 № 62 «О некоторых вопросах возмещения убытков лицами, входящими в состав органов юридического лица», далее – постановление № 62).
С другой стороны, если речь идет о доказывании отрицательного факта (например, если директора обвиняют в том, что он не передает преемнику документы, печати, т. е. допускает недобросовестное поведение), то уже директор обязан доказывать правомерное поведение, добросовестность и разумность своих действий (см. постановление АС Московского округа от 07.11.17 № Ф05-13864/2017 по делу № А41-27161/2014). Другой пример перераспределения обязанности доказывания: перекладывание «директорских» полномочий на лицо, которое не должно ими обладать. Так, гендиректор выдал гражданину В. доверенность практически на все действия, которые, как правило, совершает только глава общества (в т. ч. совершать «любые» сделки с правом получения денежных средств). Зачем он это сделал, ни до суда, ни в суде топ-менеджер внятно объяснить не смог. В итоге ООО лишилось десятка объектов недвижимости, не получив за них никакого соразмерного возмещения. При таких условиях суд вполне ожидаемо переложил бремя доказывания добросовестности и разумности действий на чрезмерно доверчивого директора (постановление 12 ААС от 05.10.15 № А12-13018/11).
Бездействие (даже по незнанию) – криминал
Самый распространенный случай, когда бездействие директора может обернуться убытками фирмы – это невзыскание долгов. По смыслу закона, если директор не сделал все возможное для того, чтобы предотвратить убытки вследствие недобросовестного поведения деловых партнеров, то на него может быть возложена обязанность их возместить. И тут презумпция профессионализма директора может сыграть уже в другую сторону: предполагается, что именно руководитель как лицо, обладающее специальными профессиональными знаниями и опытом, с учетом возложенных на него обязанностей и вытекающих из них требований заботливости и осмотрительности, должен обеспечить защиту интересов общества.
Даже если речь идет о специфической сфере отношений, скажем, вексельных расчетах.
Считается, что директор знает и способен выполнить все требования вексельного законодательства (среди которых – древнее, но все еще применяемое Положение о переводном и простом векселе, введенное в действие постановлением ЦИК и СНК СССР от 07.08.37 № 104/1341). И, если этого не было сделано, вследствие чего по векселю уже нельзя взыскать долг, то отвечать будет директор.
Так, директор предъявила векселя к оплате с нарушением установленного порядка. Когда дело об оплате по векселям дошло до суда, то она не представила ни подлинники векселей, ни письмо с просьбой о получении оплаты по ним - хотя эти документы хранились в компании и генеральный директор мог их предъявить. Чем она руководствовалась – неясно, но суд отказал в иске, фирма не получила сумму вексельного долга и понесла убытки. Суд удовлетворил его требования и взыскал убытки общества с генерального директора (постановление АС Уральского округа от 20.05.14 по делу № А50-12101/2013).
И, с другой стороны, если вследствие действий директора убытки все-таки были взысканы с контрагента, то директор никому ничего не должен. Заострим внимание на этом моменте, поскольку суды до сих пор
Иной раз привлекают руководителей к дополнительной ответственности (как правило, взысканию убытков), считая, что руководитель ненадлежащим образом выполнял свои обязанности и создал условия для финансовых потерь.
На это можно возразить, что «в случае, если юридическое лицо уже получило возмещение своих имущественных потерь посредством иных мер защиты, в том числе путем взыскания убытков с непосредственного причинителя вреда (например, работника или контрагента), в удовлетворении требования к директору о возмещении убытков должно быть отказано» (п. 8 постановления № 62);
Кроме того, можно ссылаться на то, что дополнительное взыскание убытков – по факту фирма дважды получает возмещение, и с контрагента, и с директора, - приводит к неосновательному, неоправданному обогащению (см. определение Верховного суда от 13.11.15 № 305-ЭС15-11251 по делу № А40-182792/2013).
Директор – профессионал по определению
Правило защиты делового решения предполагает, что суд не вмешивается в дела предпринимателей. Это международное правило усвоено нашими судами в виде презумпции о том, что директор как профессионал своего дела знает, что делает. И опровергать эту презумпцию обязан истец. Суд, соответственно, не проверяет экономическую целесообразность принятого руководителем решения, а защищает права юридических лиц и их учредителей (участников)
И директор не должен отвечать за убытки, причиненные юридическому лицу, если его действия (бездействие), пусть и повлекли убытки, но не выходили за пределы обычного делового (предпринимательского) риска (п. 1 постановление № 62).
Это не означает возможность творить что угодно. Само по себе неоформление договоров по фактическим деловым отношениям не на 100% свидетельствует о недобросовестности директора (см. определение Верховного суда РФ от 13.11.15 № 305-ЭС15-11251 по делу № А40-182792/2013), но, в то же время, бездокументальная передача средств – это аргумент для взыскания убытков с директора (постановление АС Московского округа от 27.02.15 № Ф05-16896/2013 по делу № А40-47517/13). Очевидно, что многое зависит от обстоятельств конкретного дела, но нарушение порядка работы с денежной наличностью об обязательном документальном оформлении деловых операций, строго говоря, правонарушение (ст. 15.1 КоаП), и не может свидетельствовать о разумности поведения.
Внутренние документы: не говорите, что не слышали
Директор по определению не может не знать содержания устава, положений, регламентов, т. е. внутренних документов своего общества. Ссылка на незнание в суде не пройдет, поскольку перед тем, как вступить в должность, директор должен был изучить эти документы.
В уставах обществ всегда содержится право генерального директора распоряжаться имуществом общества. На этом приятном моменте многие и останавливаются, опуская самое важное: распоряжение возможно в пределах, установленных уставом и российским корпоративных законодательством, с учетом ограничений, установленных не только законом, но и уставом и иными внутренними документами фирмы.
И, скажем, если директор допускает произвольное распоряжение средствами общества (как правило, начисляя и выплачивая себе дополнительные зарплаты, премии и т. п.), в нарушение устава и закона, а также без одобрения соответствующих коллегиальных органов, то это – доказательство его недобросовестности, и повод для взыскания убытков (см. постановление АС Московского округа от 13.07.17 № Ф05-9295/2017 по делу № А40-128497/2015).
На заметку номинальным руководителям
Номинальным руководителем (т. е. лицом, формально входящим в состав органов юридического лица, но не осуществлявшим фактическое управление) не может считаться тот, кто:
- полностью передоверил управление другому лицу (по доверенности);
- принимал ключевые решения по указанию (при наличии явно выраженного согласия фактического руководителя, не имевшего соответствующих формальных полномочий)
В этом случае не считается, что руководитель номинальный, поскольку подобное поведение:
- не означает потерю возможности оказания влияния на фирму;
- не освобождает номинального руководителя от осуществления обязанностей по выбору представителя и контролю за его действиями (бездействием), а также по обеспечению надлежащей работы системы управления юридическим лицом (п. 3 ст. 53 ГК РФ).
Об этом моменте особенно важно помнить в связи с тем, что номинальный и фактический руководители несут ответственность по делам о банкротстве (ст. 1080 ГК РФ, ст. 61.11, 61.12 Федерального закона от 26.10.02 № 127-ФЗ «О несостоятельности (банкротстве)»).
При этом важно понимать, что размер субсидиарной ответственности номинального руководителя может быть уменьшен, если благодаря раскрытой им информации, недоступной независимым участникам оборота, были установлены фактический руководитель и (или) имущество должника либо фактического руководителя, скрывавшееся ими, за счет которого могут быть удовлетворены требования кредиторов (п. 9 ст. 61.11 указ. закона). При этом суд должен учитывать, насколько действия «номинала» способствовали восстановлению нарушенных прав кредиторов и компенсации их имущественных потерь (п. 1 ст. 1064 ГК РФ). При уменьшении размера субсидиарной ответственности номинального руководителя фактический руководитель несет субсидиарную ответственность в полном объеме. В той части, в которой ответственность номинального руководителя не была уменьшена, он отвечает солидарно с фактическим руководителем (п. 1 ст. 1064, ст. 1080 ГК РФ).
Департамент Права ООО "РАЙТ ВЭЙС"
